[indent] Всё началось со странных сообщений в сети. Сначала были просто рассказы: «Мой сосед, Эдвард, всегда был прилежным мальчиком, но вчера ночью он вломился ко мне в дом и попытался укусить! Наверное, насмотрелся этих дурацких фильмов про вампиров, и возомнил себя чёрт знает кем!»; «Просто прикиньте, вчера проезжал мимо дома своих друзей, а там какая-то милая старушка доедала своего внука. Охренеть! Конечно, я вызвал копов… но чёрт, куда катится этот чёртов мир?!»

Затем начали появляться снимки искорёженных людей со стеклянным взглядом, и вот, совсем недавно, какой-то юзер выложил видео, где полиция застрелила человека. Его кожа облезла, рука была вывернута под неестественным углом, кровь хлестала во все стороны. И тем не менее, несмотря на свои раны, он встал. А затем снова и снова, пока от пулевых ранений на нём не осталось живого места. Это будоражило и пугало одновременно. Очень быстро видео разлетелось по всему интернету, многие истеричные мамашки тут же позакрывались в собственных домах, а правительство быстренько замяло все упоминания о «ходячих мертвецах» (как их прозвали в инстаграме) в сети. Тем не менее, новости появлялись с пугающей периодичностью, и в конце концов даже скептично настроенная Октавия начала волноваться.

Всё, что было известно о ходячих — их укусы были заразны. Никто не знал, можно ли это вылечить, был ли это вирус или эпидемия вроде чумы. Городская больница сгорела неделю назад, новостей от правительства не было, а неизвестность пугала. Очень многие действительно разволновались не на шутку: несколько человек даже обустроили бункеры в собственных домах, и теперь приглашали к себе всех, кто хотел укрыться от напасти.

Как жаль, что она не верила в происходящее до последнего, пока не стало слишком поздно.

Для Октавии личный ад, по иронии судьбы, начался в школе. Мистер Сименс оставил её после уроков «за развязное поведение» (подумаешь, «развязное поведение»! она всего-то показала средний палец училке, которая не хотела исправлять ей оценку!), вместе с ней в кабинете географии отбывал своё наказание ещё один парнишка. Джонатан, кажется. Ну, как сказать — «отбывал наказание». Скорее скучающе пялился в окно, как и сама Октавия, ожидая, когда же они смогут пойти домой, чтобы снова засесть за приставку. Ничего, в сущности, не предвещало беды. Впрочем, оглядываясь назад, Октавия понимала, что могла бы заподозрить неладное ещё тогда, когда отметила бледность и хромоту учителя. Мистер Сименс был пожилым, но крепко сложенным мужчиной, и если бы он заболел гриппом, то вряд ли пришёл бы в школу. Когда же он ворвался в класс географии, издавая какие-то нечленораздельные звуки, и напал на ученика, Октавия быстро сориентировалась и поняла, что нужно бежать. Схватив рюкзак, она метнулась к переднему выходу и, с силой толкнув дверь плечом, выбежала в пустующий коридор. Сердце бешено колотилось в висках, затуманивая взгляд,

(это правда? это на самом деле происходит? чёрт возьми, как же глупо, как же глупо было попасться в эту ловушку и даже не подготовиться!)

воспоминания о кричащем парне гулко отдавались где-то в сознании. Она должна была спасти его? Или поступила верно, когда просто сбежала? Что сказал бы о ней Беллами, если бы узнал, что она бросила бедного парня там одного умирать?

Октавия мотнула головой и сбежала вниз по лестнице. Сейчас куда важнее было спастись самостоятельно. Эмоции отключились, остались только инстинкты: выжить любой ценой.

Снизу донеслись голоса, больше похожие на хрип, и Октавия замерла, прислушиваясь. Осторожно свесившись через перила, она взглянула вниз, и заметила ещё двоих учителей,

(ладно, эти действительно заслужили то, что с ними случилось, не так ли, а? их ненавидели все в этой грёбаной школе!)

бесцельно бродящих по пустому тёмному коридору недалеко от выхода. С другой стороны от неё, где-то в кабинете географии, был мистер Сименс, который явно не собирался прощать ей двойку по математике.

— Дерьмо, — тихо выругалась Октавия себе под нос. — Дерьмодерьмодерьмо!

Она снова метнулась наверх, туда, где была столовая. Обычно после занятий её сразу же закрывали, так что если там и были люди, то только по чистой случайности. Аккуратно, стараясь не привлекать внимания, она открыла скрипучую дверь и, осмотревшись, вошла внутрь. В столовой было пусто и тихо, так что Октавия поспешно подпёрла дверь стулом и попятилась назад, с ужасом глядя на пустующий коридор через стеклянные вставки. Сердце до сих пор бешено колотилось в груди. Это происходило на самом деле! Не просто картинка из новостей или чья-то глупая выдумка. Мистер Сименс действительно напал на ученика, и крик этого парня до сих пор стоял в ушах, отдаваясь тихим эхом в сознании.

(Возможно, он погиб по её вине. Если бы она не убежала, сейчас он мог бы быть живым).

Беллами. Нужно срочно найти Беллами и узнать, что с ним всё в порядке!

Она вынула телефон и набрала номер старшего брата, но тот оказался недоступен. Тяжёлые длинные гудки больно врезались в сознание, и Октавия вечно озиралась по сторонам, боясь, что эти самые гудки услышит вся чёртова нечисть, которая бродила по школе.

— Ну же, Бел, — процедила она, — возьми трубку.

Что, если он тоже попал в неприятности? Что, если один из ходячих напал и на него тоже? Что, если сам Беллами уже бродил по городу, не осознавая, кто он на самом деле?

(Весь в крови, с облезающей кожей, хрипящий и со стеклянным взглядом. Что если в следующий раз она увидит Беллами именно таким? Блядь, блядь, блядь!)

Октавия передёрнула плечами, отгоняя тревожные мысли, и схватила поварёшку. Ей немедленно нужно было найти брата, и если для этого нужно было сразиться с армией психованных зомбарей — значит она сделает это.

Октавия обогнула стойку с салатами и прошла во вторую часть зала, туда, где был вход в соседнее здание. Здесь было темно из-за отсутствия окон, так что шла она медленно, напряжённо озираясь по сторонам, а когда врезалась в кого-то — громко взвизгнула, отскочила и со всей силы замахнулась поварёшкой, готовая защищаться.
[status]find someone[/status][icon]http://sh.uploads.ru/ovNrD.gif[/icon][info]<div class="fldname"> <a href="ссылка на анкету">Октавия Блэйк, 17</a> </div> <div class="lzinfo">Учится в старшей школе "Полис Хай", кошмарит учителей и всех знакомых, не имеет реальных друзей, кроме старшего брата. Скрывает ото всех своё биполярное расстройство.</div> <div class="lzfan">the 100</div>[/info]

« I won't just survive
Oh, you will see me thrive
Can write my story
I'm beyond the archetype »

Октавия решительно замерла с поварёшкой в руке, вглядываясь в непроглядную темноту. Теперь, когда её глаза более или менее привыкли к мраку, она сумела разглядеть женский силуэт — это явно была девчонка примерно одного с ней возраста. На какой-то миг ей даже показалось, что это кто-то знакомый, но догадка быстро отъехала в сторону, стоило только Октавии услышать женский заикающийся ропот. Облегчённо вздохнув,

(слава богу, это не чёртов ходячий! кто-то живой!)

Октавия медленно опустила поварёшку и попыталась унять дрожь в руках. Тело трясло, словно при сильном ознобе. Пот выступил над верхней губой, а майка неприятно липла к спине. В последний раз ей было так страшно, когда полиция вломилась в их дом, чтобы арестовать её в подозрении за убийство собственной матери.

— Всё хорошо, — пробормотала Октавия, скорее успокаивая саму себя, нежели девушку напротив. — Клэри? Кажется, в прошлом году мы вместе ходили на химию. Это не ты случайно пролила какую-то смесь на учительский стол и прожгла ею книгу? — Её голос дрожал, но она начала заметно успокаиваться. Впрочем, стоило ей только расслабиться, как тело снова прошибло потом из-за внезапной мысли…

Если Клэри была здесь и была напугана, значит, она бежала от кого-то. От ходячего. А может быть, целой толпы ходячих.

— Постой! — воскликнула О, выпрямляясь. — Ты закрыла дверь? Господи, скажи, что ты её закрыла!

Октавия резко обогнула девчонку и выглянула за угол, туда, откуда пробивался жёлтый свет коридора. Деревянная дверь была распахнута, словно приглашение на ужин, и, судя по звукам из коридора, у них оставалось мало времени, чтобы сообщить об обратном. Бежать назад было нельзя, ведь с той стороны точно так же было полно ходячих. Если они закроются сейчас здесь — окажутся в ловушке.

Дерьмо!

— Помоги мне, — бросила она через плечо и метнулась к стойке с подносами. Ходячий, громко шаркая и порывисто хрипя, был уже совсем близко. Октавии даже почудилось, что она чувствует его зловонное дыхание, а сознание услужливо дорисовало картину того, как в желудке уборщика копошатся личинки, поедая его изнутри. После таких видений удержать в желудке завтрак оказалось очень сложной задачей, но О с ней мужественно справилась. Тем более что у них совсем не было времени на жалобы и самобичевание.

Вцепившись пальцами в столик для подносов, она толкнула дверь ногой, захлопывая её перед самым носом уборщика, а затем потянула за край столика, двигая его ко входу, чтобы можно было забаррикадироваться. Оставалось только надеяться, что в темноте за углом больше никто не притаился. И что скрип железных ножек по плитке на услышит вся эта грёбаная школа.

(Чёрт, как же это иронично — застать конец света в школе, отбывая какое-то дерьмовое наказание. Кто вообще придумал эту херню?!)

Когда столик оказался возле двери, Октавия тяжело опустилась на пол и сделала глубокий вдох. Позади пытался выбить дверь уборщик, страшно при этом рыча и явно ругаясь матом на своём зомбячьем языке.

(Ещё бы: она тоже была бы зла, если бы у неё отобрали ужин).

Теперь они были в ловушке. В школьной столовой, где даже свет не работал, не говоря уже о том, что связь то появлялась, то резко пропадала, будто кто-то по ту сторону улицы пытался свалить столбы с проводами. Впрочем, возможно именно так всё и было на самом деле. Октавия облизнула губы и повернулась к Клэри. Теперь, когда свет пусть и немного, но освещал комнату, она смогла разглядеть девушку. Тускло-рыжие волосы отбрасывали тень на худое симпатичное лицо, подчёркивая круги под глазами, и, кажется, излишнюю бледность кожи. Впрочем, Октавия была уверена, что сама выглядела не менее бледной и напуганной. В конце концов, она своими глазами видела, как её учитель загрыз ученика прямо в кабинете географии. И теперь, вполне вероятно, они оба направлялись сюда, чтобы сожрать и её тоже. Такая себе перспектива на ближайшее будущее.

— Не знаю, как ты, — медленно сказала Октавия, не отрывая взгляда от лица Клэри, — а я не собираюсь подыхать в столовке. У тебя есть связь на телефоне? Мой старший брат не берёт трубку, так что… Бля, нам нужно придумать, как выбраться отсюда. Мне нужно найти брата. — Октавия почесала бровь и заправила прядь волос за ухо, уставившись перед собой. Что она могла сделать, в конце концов? С обеих сторон их окружали поехавшие учителя, они с Клэри были на третьем этаже, а единственный человек, который мог бы вытащить их отсюда — не брал трубку. А может быть, вообще был мёртв. Если бы Октавия не наткнулась на Клэри, она, возможно, давно бы уже нашла выход. Или её сожрал бы уборщик.

«Я не боюсь, — мысленно сказала она себе, а затем, вдохнув поглубже, повторила снова: — Я не боюсь! Идите на хрен, черти ебаные!»

Этому приёму научил её Беллами, когда она была совсем маленькой и, дрожа, пряталась в шкафу от орущей сумасшедшей матери. Приём всегда срабатывал. Это помогало собраться с мыслями и начать дышать нормально, очищая сознание от ненужных эмоций. Ей просто нужно было контролировать себя и свои порывы. Тогда всё будет хорошо…

(будет же, верно? если бы только Беллами был тут, чтобы сказать ей, что всё будет отлично и она справится).

Октавия крепко сжала пальцы в кулак, пытаясь выровнять дыхание.

[status]find someone[/status][icon]http://sh.uploads.ru/ovNrD.gif[/icon][info]<div class="fldname"> <a href="ссылка на анкету">Октавия Блэйк, 17</a> </div> <div class="lzinfo">Учится в старшей школе «Полис Хай», кошмарит учителей и всех знакомых, не имеет реальных друзей, кроме старшего брата. Скрывает ото всех своё биполярное расстройство.</div> <div class="lzfan">the 100</div>[/info]

[nick]Bill Denbrough[/nick][icon]https://66.media.tumblr.com/7dc730ee38757679af5e9b940b47b5e6/tumblr_p592xllntp1r683wso5_r2_500.gif[/icon][status]люди слишком глупы, чтобы вовремя остановиться[/status][info]<div class="fldname"><a href="ссылка на анкету">Билл Денбро, 16</a> </div> <div class="lzinfo">Просрал брата, с горя стал лидером клуба неудачников. Заикается, в моменты стресса делает это особенно сильно. Лишился девственности с рыжей подружкой, но в сердце остался лишь Сильвер. Щелкает клоунов по имени Пеннивайз, как орешки</div> <div class="lzfan">IT</div>[/info]

Пеннивайз был монстром. Чистым злом, позорным выкидышем вселенной. Он был самой удачной пародией на леденящий ужас, который Биллу еще предстояло увидеть за свою будущую жизнь. И Оно было повержено. Кто бы мог подумать, что семеро ничем не примечательных ребят способны выйти победителями из смертельной схватки с инопланетной сущностью, которой более пятнадцати млрд лет? У них было всё в то время. Они были друг у друга. А потом настала пустота. Каждый из счастливой семерки разъехались по уголкам планеты и забыли друг о друге.

Но не Билл.

Он был их лидером, основателем данного клуба. А разве лидер может забыть о своих подопечных, тем более если они все были близки если не физически, то морально точно. Он помнил о них каждый день своего нелепого, полного безразличия существования. После победы над Пеннивайзом, его убитые горем родители, которые так и не смогли принять смерть их младшего сына, собрали вещи и начали планировать переезд в другой город, где хотели начать жизнь заново. Однако прошло уже немало времени, а они так и продолжали жить в полупустом дома, где в каждом углу стоят коробки. За это время, пока родители решались на столь важный для их семьи шаг, Билл успел проводить всех своих лучших друзей, за исключением Хэнлона. Каждое прощание отдавалось ноющей болью в сердце, на котором, подобно той ране на ладони, появлялись новые, кровоточащие порезы. Время шло, население Дерри уменьшалось, жители менялись. Неизменным оставалось лишь отношение к нему собственных родителей. Пусть и неосознанно, но каждый из них продолжал перекладывать если не всю, то часть вины на плечи подростка с еще не окрепшей психикой.

За несколько лет после событий, заставивших Билла повзрослеть раньше времени, произошли глобальные перемены в мире. Страна стала полицейским государством с тоталитарной формой правления, где во главе стоит Майор и его шайка, которая на официальном уровне зовется Взводом. Ежегодно стала проводиться игра среди подростков, победитель которой будет иметь все блага цивилизации. Несмотря на жестокость данного мероприятия, в нём хотели поучаствовать многие ребята шестнадцати - семнадцати лет. Обычно тем юношам, кто ступал на пыльную асфальтированную дорогу, терять было нечего и данная игра представлялась им единственным способом выбраться из того дерьма, в котором они находились. Иногда там попадались и ребята, которые жертвовали собой ради наживы.

Билл относился к тем, кто полностью разочаровался в собственной жизни. Гонимый обществом и собственными родителями, он решился на отчаянный шаг. Что бы хоть как то расположить к себе тех, чьей плотью и кровью он является, юноша подал заявку на участие. В конце концов, если выиграет, то сможет подняться в глазах родителей, а если нет... Ну, на нет и сюда нет. Особой трагедии из этого никто не устроит.

Попрощавшись с Майком, он сел в отцовский автомобиль и отправился навстречу собственной смерти. Парню, с чьего лица сошли практически все подростковые прыщи, было не впервой выйти на схватку с Костлявой, поэтому в отличие от большинства участников он не боялся того, что может увидеть. Его не страшили люди в форме на здоровых бронированных джипах, которые без зазрения совести застрелят каждого, кто решит сбавить скорость и получит третье предупреждение. Его не пугала и дорога, которую еще предстояло пройти, бросив вызов собственным, жизненно - важным функциям организма. Разве он так уже не поступал, когда в двенадцатилетнем возрасте вступил в схватку с Пеннивайзом?

Его не пугало ничего. По крайней мере, так он думал до последнего.

- Пап? - Зак Денбро припарковал автомобиль на парковке, где помимо них стояло еще с дюжину потрёпанных пикапов. Всю дорогу он молчал, изредка покашливая. Курение, которое стало неотъемлемой частью жизни Денбро старшего после гибели Джорджи, уже начало негативно отражаться на его здоровье. Уильям так и не получил ответа, более того он даже не смог переключить внимание отца на собственную персону - П-п-пап-п-па, ну хоть с-с-сейч-час ответь мне. Пер-рестать претвор-р-ряться, что меня не существует! - Отчеканил юноша, цепляясь ледяными пальцами, за отцовское запястье. На улице стояла июльская жара, а Билла то и дело бросало в холод. Зак отдернул руку, словно до него дотронулось нечто обжигающее - А что я должен сказать собственному сыну, которого лично привёз на смертный приговор? Уж лучше я уже сейчас начну свыкаться с мыслью, что детей у меня больше нет. - Медленно, спокойным голосом ответил мужчина. Его волосы уже тронула седина, но лицо всегда оставалось молодым. Сейчас, когда Заика Билл поднял глаза на человека, который всегда был для него примером, то почувствовал, как на затылке шевелятся волосы. Перед ним все так же сидел его отец, только выглядел он на лет цать старше. Лицо Зака Денбро в свете рассветных лучей солнца выглядело серым, осунувшимся. Таким Билл не видел отца даже в день похорон брата. Ему стало страшно и совестно, что обрёк людей, которые несмотря на холодное отношение к нему, всё же были и оставались его родителями. Он не ответил. Лишь потупил взгляд на собственные новые кроссовки, которые к концу "прогулки" должны превратиться в рваньё.

Просидев в машине и гробовой тишине еще пол часа, он молча взял рюкзак и уже собрался выходить, как вдруг резко повернулся к отцу и поцеловал того в щёку, ощутив на губах солёный привкус. Его отец плакал. И эта картина еще не скоро выйдет у него из головы. - Прощай, пап. Я люблю вас. - На удивление эти слова он выговорил без заикания, которое обострилось с отъездом Беверли.

На поляне уже сидело достаточно много ребят, которые станут ему компаньонами на ближайшие несколько дней. Биллу присвоили седьмой номер, достаточно символичный для парня, что тот счел его удачливым. Наклейка красовалась на его футболке, которая ближе к полудню стала липнуть к телу, словно была второй кожей. Денбро представил себя участником марафона, которые периодически смотрел его отец, попивая пиво перед телевизором. Только в тех гонках можно было без последствий сойти с дистанции, то здесь это означало - умереть. Билл присел на валун, который находился поодаль от основной группы участников и стал рассматривать своих братьев по несчастью.

Среди толпы мальчуганов всех мастей его глаза вдруг застопорились на одном, чье присутствие здесь вселяло дикий ужас. Сколько времени прошло с тех пор, когда Тозиеры покинули Дерри? Он уже не мог вспомнить. Казалось, будто вечность. Ричи практически не изменился с тех пор, как Билли видел его в последний раз. Разве что возмужал чуток. Денбро нервно сглотнул. Вязкая слюна с трудом проходила по пересохшему горлу, вставая комом посередине, где-то в районе яремной ямки. Вдруг, все что ранее казалось важным, потеряло какой-либо смысл. Важным оставался тот факт, что они оба здесь. И что видятся они в последний раз.

Пересилив собственный страх, с трудом глотая воздух, Билл на ватных ногах подходит к Ричарду

- И к-как м-мы докатил-лись до такой ж-ж-жиз-зни, а, Б-бобер? - Выдавливает из себя Билл и тяжело роняет своё тело рядом с лучшим другом.